Правление царевны Софьи при двух царях-мальчиках началось пожаром в Кремле. Сгорели выстроенные федором деревянные хоромы Петра Алексеевича и царевен; загорелся Успенский собор.
Через три года на месте погоревших поднялись для царя Петра и его матери деревянные хоромы, а для царевны Софьи и других меньших царевен были возведены трехэтажные каменные палаты.
Возобновлены были Грановитая, Золотая (средняя), Ответная и другие палаты, Кремль в эти годы достиг апогея своего величня. Царские дворцы находились в самом цветущем состоянии, не сравнимом ни с одним из предыдущих царствований. Дворцы Кремля выглядели великолепно.
В 1686 году была построена церковь во имя Святителя Алексея в Чудовом монастыре по чертежу, оставленному царем Федором Алексеевичем. Иван и Петр Алексеевичи собственными руками перенесли мои святителя Алексея из храма Михаила Архангела во вновь построенную церков.
Памятником правления царевны Софьи в Москве стал Каменный мост через Москву-реку, считавшийся чудом столицы наравне с Иваном Великим.
Софья Алексеевна из временной регентши стремилась сать царицей, принимала послов, решала государственные дела, писала грамоты от своего имени и своих братьев. Называла себя самодержицей.
При Софье в Москве начинает прививаться гравирование. В 1685 оду выпущена иллюстрированная «Комедия притч о блудном сыне». Появляются лубочные картины, которые вырезались на деревянных досках. Народ охотно украшает ими стены своих домов.
Софья Алексеевна очень любила садоводство и в кремлевских садах заводила редкие тропические растения.
Она любила театр.
Карамзин в «Пантеоне российских авторов» говорит, что Софья занималась литературой: писала трагедии и сама играла их в кругу своих приближенных, написала духовную драму «Екатерина-велиеомученица», которая ставилась у нее в тереме. Петр отроком присутствовал на театральных представлениях своей сестры.
Москва выработала свой тип.
Она стояла соответственно времени, блестяще, великолепно: Кремль, Китай-город, Белый город. Будучи резиденцией Всероссийской церкви, она представляла собою столицу русского православия.
Москву того времени при всем своеобразии нельзя винить в национальной замкнутости, в отчуждении от просвещения, развивающегося на Западе. Она еще до Петра создала высшее училище, заводила у себя чудеса техники и западноевропейского искусства, до театрального включительно, завела западноевропейский военный строй, устраивала пушечно-литейные и стеклянные заводы, выделку своего оружия, сахароварение, ботанический сады и т. д.
Она готова была и на дальнейшее заимствование всего полезного от Запада, желая делать это не вдруг, а постепенно, не огулом, а с разбором, не нарушая своей огранки, не мешая развитию национально-культурного типа, оставляя прежними основы жизни.
Ну кончилось столетие. Нужен был человек, способный вести Москву к новым высотам, преодолевая все тяготы, уверенный в неистребимая силе и величии столицы.