«Свет в руках» — единственный в России фонд, оказывающий поддержку семьям, пережившим перинатальную потерю, и осуществляющий профилактику младенческой смертности. Он создан пять лет назад. За это время помог более чем 20 тысячам человек.
Как помощь фонда может уберечь от перинатальной потери, какие мероприятия проводит «Свет в руках»? Почему так важно не оставаться наедине со своим горем, говорить о нем и помогать «товарищам по несчастью»? На эти вопросы ответила Елена Савченко, автор книги «Мама, я не родился! Хроники одной внутриутробной гибели», основанной на личном опыте. После потери ребенка она обратилась в фонд за помощью. А потом и сама стала волонтером.
— В одном из интервью вы сказали, что смерть вашего сына можно было предотвратить, если бы вы обратилась в «Свет в руках» на раннем сроке беременности. То есть, выходит, в фонде работают специалисты, которых нет или не хватает в госучреждениях (поликлиниках, больницах, женских консультациях)?
В фонде работают психологи, психотерапевты, врачи, юристы, соцработники. Некоторые, насколько я знаю, работают штатно, но есть много специалистов-волонтеров.
Невынашивание — очень сложная тема в гинекологии, которую не так уж и давно начали связывать в том числе с такими направлениями как ревматология и гематология. К сожалению, не у всех врачей в госучреждениях есть достаточно опыта и знаний, чтобы работать на стыке всех этих специальностей. По крайней мере, об этом говорит моя история и истории моих знакомых. Как выяснилось, мне крайне был необходим гематолог с первых дней беременности, но это слово я впервые услышала только через месяц после потери. Уже никого не виню, все-таки в больницах не боги, а обычные люди.
В фонде работают врачи, которые специализируются на невынашивании. А еще есть чаты поддержки, где женщины, пережившие потерю, общаются и обмениваются контактами врачей и других специалистов, которые помогли им родить живых и здоровых детей.
— Ежегодно «Свет в руках» проводит акцию «Росток памяти». Что делать желающим принять в ней участие, но проживающим в городе, где нет волонтеров фонда?
Вы всегда можете посадить свой росток памяти у себя во дворе или дома. Многие высаживают кустики на своих дачных участках или сажают домашние цветы в горшках. Это будет ваш личный росточек, о котором вы сможете заботиться в любое время.
У меня тоже есть свой росток памяти на участке, но через год после потери я стала волонтером фонда сама и теперь организую эту акцию у нас в Туле. Вы можете поступить так же, если чувствуете силы и желание для этого. Чтобы стать волонтером, нужно связаться с фондом.
— Люди так устроены: не любят смотреть на горе, пока оно не пришло в их дом. Как будто беда заразна. Но чем больше людей будет знать о младенческой смертности, о том, как предотвратить гибель ребенка, тем меньше детей будут умирать. Фонд осуществляет какую-нибудь просветительскую деятельность в этом направлении? Известны ли вам истории, когда люди, которые, к счастью, не сталкивались с такой бедой, заинтересовывались работой фонда, начинали помогать, может быть, становились волонтерами.
— Директор фонда Александра Краус часто дает интервью, фонд организует бесплатные мероприятия онлайн и офлайн для переживших потерю родителей, освещает свою работу в соцсетях, работает с врачами и госструктурами.
Я не знаю истории всех волонтеров, но те, что известны мне, пришли к благотворительности через личные истории утраты.
Через два года после потери я понимаю, что люди не смотрят на горе не всегда потому, что боятся “заразиться” бедой. Многие понимают, что будут реагировать слишком остро, поэтому обходить горе стороной — это для них такая забота о себе. Например, мою книгу хотят и могут читать далеко не все, потому что она пропитана горем и болью. И это нормально, я не обижаюсь и не призываю всех идти в благотворительность или читать такую литературу.
— Австрийский психиатр Виктор Франкл писал: «Есть лишь одна честь — честь оказать помощь, есть лишь одна сила — сила прийти на помощь». Его учение основано на убеждении, что помощь другим исцеляет (потерявший почти всех своих родных в Освенциме он знал, о чем говорил). Как вам лично помогло волонтерство? Действительно ли сострадание и помощь другим исцеляют?
Да, это так. В прошлом году, когда “Росток памяти” проходил у нас в городе впервые, пришла всего одна участница. Она плакала, когда высаживала свой росточек, и я плакала вместе с ней. Мне часто пишут девочки после потери, чтобы поделиться эмоциями. Я никого не отталкиваю, всегда стараюсь поддержать. Чем больше проговариваешь свои эмоции, тем быстрее они растворяются и горе становится светлой грустью. Помощь другим для меня — это дань памяти нашему сыну, так я говорю ему и себе: “Мама тебя помнит, малыш, всё было не зря!”